ОДИНОЧЕСТВО И ИЗОЛИРОВАННОСТЬ

Гомеопатия / Портреты гомеопатических препаратов / ARSENICUM ALBUM / NATRUM MURIATICUM / ОДИНОЧЕСТВО И ИЗОЛИРОВАННОСТЬ

Страница 3

Одиночество в юности часто облегчается назначением Natrum muriaticum. Обычно этот период жизни данного типа характеризуется некоммуникабельностью и часто приносит несчастье, но не из-за неправильного поведения или безответственности — молодой человек может страдать в изоляции вследствие своего явного или неявного осуждения окружающих и нежелания идти вместе с толпой. Придерживаясь более высоких принципов и более строгих правил поведения (не только в любви, но и в реакции на нетактичное поведение, так часто имеющее место среди подростков), он становится как бы белой вороной среди сверстников.

Вообще, одиночество Natrum muriaticum в любом возрасте происходит от чересчур критического отношения к окружающим: он ощущает себя одновременно и судьей, и подсудимым. Как и Arsenicum album, он предъявляет к людям высокие требования. Однако там, где Arsenicum album разъяряется на не оправдавшего его надежды человека, а после откровенного высказывания всего, что о нём думает, начинает презирать и игнорировать недостойного, разочаровавшийся Natrum muriaticum, выплеснув свою досаду, остаётся после этого ещё более одиноким со своей душевной раной.

Девочка-сорванец, не желающая оставлять свои мальчишечьи ухватки, часто бывает именно Natrum muriaticum. Типичной здесь является девочка-аутсайдер среди детей — со своей мальчишечьей одеждой, манерами и пристрастиями (бейсбол), неумением приспособиться к обществу, несмотря на периодически предпринимаемые попытки, постоянными, но безуспешными попытками завести серьезные разговоры о дружбе, любви и трудностях жизни, со своим детством без матери и вечными поисками близких единомышленников среди сверстников — это классический пример Natrum muriaticum. Даже те девочки, которые просто не хотят следовать укоренившемуся стереотипу, часто оказываются чужими для своей среды («квадратным гвоздем в круглой дырке»). Однако, несмотря на все «странности», они очень привлекательны и интересны, так как великодушны, надёжны и оригинальны.

Natrum muriaticum прекрасно осознаёт, что отличается от окружающих. Иногда, смущённый своей оригинальностью, отдалённостью от толпы и чувствительный к замечаниям, он делает довольно успешные попытки подстроиться под мнение большинства. В то же время Natrum muriaticum настроен сохранить свою индивидуальность и боится изменить что-либо в своём характере. Даже совсем юные пациенты паникуют от одной мысли применения гомеопатических средств: «Вы ведь не будете изменять меня своими лекарствами, правда?» — волнуясь, спрашивают они. Natrum muriaticum цепляется за свои конституциональные странности, не желая терять своей индивидуальности. Даже взрослые беспокоятся, если чувствуют угрозу возможного перекраивания себя. Они же держатся за привычный образ жизни, будто бы он является единственным источником безопасности в этом нестабильном мире. Один пациент высказался так: «Депрессия и неврозы, как одеяла, могут потушить самый сильный огонь. Если же после лечения я их потеряю, то буду чувствовать не облегчение, а наоборот, беспокойство».

Возможно, в данном случае имеет место положение Юнга о том, что невроз представляет из себя защитную реакцию индивидуума на враждебные условия окружающей среды или же, иными словами, направление способности индивидуума к самозащите. В конституции Natrum muriaticum наличие невроза может быть жизненной необходимостью, иначе имеется риск разрушения ограждающей стенки с обнажением уязвимой души перед самим собой и окружающим миром до того момента, как будет создана новая, более совершенная стенка. Именно поэтому иногда, несмотря на очевидную необходимость, лекарство не должно прописываться. Следует назначать Ignatia или Staphysagria до того момента, когда пациент станет достаточно сильным, чтобы воспринять Natrum muriaticum.